Мой дед, Эдуард Иосифович Масальский, умер в 1976 году. С тех пор я начала посещать Зарубское кладбище.

Среди обычных крестов и редких тогда ещё памятников как-то особенно выделялся высокий, довольно толстый, заострённый сверху столб, стоящий с левой стороны от дороги, почти в конце кладбища. На нём прикреплена большая стеклянная табличка. И рамка, и четыре кленовых листа по углам, и надпись выполнены коричневым с золотым отливом цветом. «Здесь покоятся Плесневичи» - крупными буквами написано сверху таблички, ниже указаны два детских имени с датами рождения и смерти. И опять крупно «Плесневич Леонард Станиславович (1898- 1938). Отец! Где могила твоя неизвестно, но память храним о тебе». Внизу подпись: Ольгерд и Эмма. Тайну этого обращения к отцу мне хотелось узнать много лет.

Девочки двух и шести лет, умершие в 1937 и 1941 годах, на этом кладбище и похоронены, а их отец, арестованный по политическим мотивам, к семье больше не вернулся. На сайте «Возвращённые имена. Книги памяти России» (http://visz.nlr.ru/person) есть сведения об этом человеке. «Плесневич Леонард Станиславович, 1899, уроженец Белоруссии, житель трудпосёлка "Талец" Черевковского района, рабочий. Арестован 07.07.38. По постановлению тройки УНКВД по Архангельской области по ст. 58-6, 58-10, 58-11 УК РСФСР 31.10.38 незаконно расстрелян. Посмертно полностью реабилитирован 14.03.59.».

Обвинение по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР в то время было очень серьёзным. Осуждённому по статье 58-10 вменялась пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву, ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений. Таких «врагов народа» по нашим спецпосёлкам и деревням на указанном сайте нашла несколько десятков.

Вдова этого безвинно погибшего человека вышла замуж. На Зарубе её знали как Янину Робертовну Гаевскую. В Москве жил её сын от первого брака, как говорили, художник. В 1974 (1975?) году он посетил места детства и установил этот памятный знак.

Время сравняло с землёй детские могилки. Рядом с ними выросла большая ель. Кто-то неравнодушный не оставил памятник лежать на земле, а прислонил к стволу дерева. Широкая еловая крона, хоть немного, но защищает его от дождя и солнца. Табличка с годами выцвела, но ещё и теперь написанные на ней слова хорошо читаются, напоминая о трагической истории семьи спецпереселенцев.

Где-то на Зарубском кладбище покоится и Александра Семёновна Недбальская, бабушка В. Н. Чучина. Собирая материал для книги, Виктор Николаевич, проживающий в Великом Устюге, в июне 2019 года посещал места ссылки своих предков. Наша встреча состоялась в Лахоме. Мой гость согласился, что надо увековечить память спецпереселенцев, умерших вдали от родины. Он выделил деньги, а организационными вопросами занималась я.

В октябре 2019 года на Елюжском кладбище был установлен католический крест, поставлено ограждение, а в апреле этого года прикреплена табличка со словами: «Данью памяти спецпереселенцам – людям разных национальностей, нашедшим упокоение на территории Нововершинского сельского совета».

Елена ЖДАНОВА.
п. Лахома